В самом начале своей творческой деятельности я активно писала стихи, много публиковалась. И теперь они не кажутся мне такими уж наивными, читать их приятно и даже грустно. За 2021 год я не написала ни одного стихотворения.

Мои первые публикации стихов были в знаменитом альманахе Московской городской организации Союза писателей России.

Стихи из № за 2014 г.

Молчи

За яблоки в траве…
За молоко без пенки…
За иней в хрустале
И сбитые коленки…
За горечь миндаля…
И срезанные маки…
За трон для короля…
Мне хочется заплакать.
Пусть — в горле пелена.
Молчи, я запрещаю!..
Я все добро
сполна
Любимым возвращаю.

Осень. Финский залив

Наклонюсь над водой, а вода словно сталь,
Гондольеры  выплясывают падэспань*.
Тихим плеском весла грусть нырнет в хладный мрак —
Клик-клак….
Белый мрамор стал сетчатым, стаял янтарь
Пожелтел и прогнил белотканый миткаль.
И унылые боги играют в  трик-трак —
Клик-клак…
Тополиные ветки желты как сусаль**.
Воздух тленом напитан, а мутью  — хрусталь,
Вот акулий скелет разбирает рыбак —
Клик-клак.

* падэспань — старинный бальный танец трехдольного размера.
**Сусаль — обобщающий термин для различных материалов, имитирующих золото. Сусальным покрытием называют тонкую золотую фольгу, пластинки, слегка просвечивающие синевато-зеленым тоном.

Теперь вашему вниманию стихотворение из альманаха № 2 за 2016 г.

Ящерица ела землянику

              Погибшим на Донбассе посвящаю

Ящерица ела землянику-
Острые иголочки вонзала.
Пролетала в небе злая Ника
Души побежденных подбирала.
Собирала в грязную котомку,
Уминала бронзовой ладонью.
И зачем ей нужно было столько
Молодых, наивных, богомольных…
Ящерица юркая меж листьев
Розовые капли подбирала.
И на каждой недоспевшей кисти
Порченые метки оставляла.

И напоследок стихи их спецвыпуска «Возрождение» альманаха «Российский колокол» за 2018 г.

Осень ли, весна ли…

Осень ли, весна ли… Всё едино,
Дни идут, бездумны и легки.
Было так: послал Господь к нам сына,
Страху и оглядке вопреки.

Не берёг в небесном пантеоне,
Хоть и знал, конечно, наперёд:
Мы свое спасенье провороним,
И от нас удача ускользнет.

Тот, кто судит, — умывает руки,
Кто палач, — тот оботрёт топор,
А кресту — лишь праведные муки,
Чтоб навеять богословский спор.

И бредет поэт седой и нищий,
Шамкая беззубым старым ртом,
Тщетно в людях человечность ищет,
Чтоб воспеть и оболгать потом.

И сказать, оправдываясь скудно,
Что открытым был к добру и злу,
Что не мог противиться Иуде,
Но не возносил ему хвалу,

Только ждал он, участи покорен,
Как сама развеется беда.
Но пророс в Голгофу мертвый корень,
И не свили птахи там гнезда.

Если мечты сбудутся

Узорным мостом коронованы
И мшиста упрямая плоть.
Нужны мы гремящему городу,
Как нужен скорбящим господь.

Мы были бетонными сваями
Моста, что над быстрой рекой.
Исправно и прочно держали  мы
Трамваев звенящий покой,

И топот шагов беспорядочный,
И бег городской суеты.
В сумятице будничной, праздничной
Спокойны речные мосты.

Но мы примечаем движение
И рябь серебристой волны
И лишь иногда отражение
Звезды, что горит с вышины.

Ведь даже тупая громадина
Мечтает о вольном житье,
Где нет ни причала, ни бакенов,
Ни лодок, спешащих к земле.

Мы станем глубинными рыбами,
Чьи мысли, как воздух, просты,
Но вздыбятся серыми глыбами
И рухнут за нами мосты.

Не зря

Мне не понять, что чувствует волна,
Причал разбитый с досками гнилыми,
Что чувствует подкорка валуна?
Настанет час, и станем мы иными?

И кто-то нас накажет  немотой,
Что звуками обычными сокрыта,
И отделит невидимой чертой
Как умерших, угасших и убитых?

Пока не веря, в то, что смысла нет
В  шуршании листвы и трепетаньи
Мы, мучаясь, придумали ответ
О том, что живо некое сознание,

Что мы не умираем навсегда,
Что остаемся и в цветах, и скалах.
Вот зажурчала талая вода —
А в ней от нас есть толика и малость.

Верти в руках кусочек янтаря,
Пустой  кусок без капли или пятен,
И повторяй, что эта жизнь не зря,
И впереди достаточно и хватит…

Но впереди лишь мёрзлая земля,
Забор вокруг замшелого погоста.
Я тоже верю, что живу не зря.
И в это верить иногда не просто.